Классная работа

Моя некоторая личная проблема заключается в том, что я вот уже несколько лет вообще не смотрю телевизор. Обычное телевидение сейчас вообще не в тренде. Смотреть что бы то ни было, где не менее трети всего времени занимает реклама, невозможно в принципе. Люди посостоятельнее приобретают тематические пакеты по различным разделам (современное или старое кино, музыка, спорт, путешествия, политика и проч.), платят деньги и смотрят то, что им нужно, безо всякой рекламы. Сподобился тут и я, будучи в гостях, полюбопытствовать. И узнал, как говорится, немало интересного.

Современный кинематограф давно уже стал средством тотальной пропаганды самых извращенных, самых губительных стереотипов «прекрасного нового мира», на наших глазах (и, к сожалению, с нашим невольным участием) создаваемого глобалистами.

Вот, например, сравнительно новый британо-американо-канадско-австралийский мини-сериал (довольно модный сейчас жанр) «Торн: Соня» с участием известных актеров. Режиссер между прочим – сам Стивен Хопкинс. Набор актеров, захватывающий детективный сюжет, «грамотно» держащий зрителя в напряжении до самой последней минуты, качество постановки и съемки, «звездные» актеры – все говорит о том, что бюджет у шедевра немаленький. А жесткая «идеологическая» линия, что прослеживается за набором радикально-либеральных стереотипов, тонко и ловко, очень технологично внедряемых в сознание зрителя, однозначно свидетельствует о присутствии железной политической воли глобального хозяина, одобрившего и оплатившего свой очередной заказ.

Том Торн – главный персонаж серии бестселлеров английского писателя Марка Биллингэма. «Торн: Соня» – первая часть телевизионной версии этих романов. Инспектор Торн расследует загадочную серию убийств на северо-востоке Лондона. Найдены тела трех женщин, явно убитых одной рукой. В расследовании ему помогает единственная выжившая жертва, оказавшаяся после нападения в псевдокоме. Подробно пересказывать подробности сюжета или заслуженно хвалить участников съемочной группы нет необходимости: первое очевидно всякому грамотному зрителю, а второе и так понятно. Мы остановимся на интересующих нас, так сказать, жизненно-идеологических деталях, несущих в себе некую вполне определенную новую нормативность.

Во-первых, все зло в нашем мире (кто бы сомневался) – от «домашнего насилия». Инспектор Торн в своем полицейском мире – немалая знаменитость, поскольку в свое время раскрыл дело маньяка, убившего, в частности, трех собственных малолетних дочерей, а затем совершившего самоубийство. Однако никто не знает, что в действительности его убил сам Торн, а затем его друг и сослуживец судмедэксперт, он же и паталагоанатом, раньше других, вслед за Торном прибывший на место преступления, помог ему замести следы и обставить все как самоубийство маньяка. Этот эпизод стал источником глубокой душевной травмы обоих героев: Том, хотя и немало «встречался с девушками», не хотел иметь детей, а приятель-эксперт так и вообще стал геем. При этом показан он как очень симпатичный, хороший человек (это уж обязательно). Такие две жертвы сложных жизненных обстоятельств… А первоисточник в чем? Ясно, что в домашнем насилии! Семья и желание иметь детей – вот в чем коренится самое главное, тотальное зло…

Но если бы дело ограничилось этим, мы бы имели дело с произведением средней руки. А его качество явно выше среднего! Все считают, что «новый» маньяк хочет убивать девушек. Один Торн уверен, что на самом деле тот хочет, чтобы они жили. Но в весьма специфических условиях, в которых выжить, мягко говоря, очень непросто. Преступник пишет Торну всякие письма, в которых намекает на то, что они знакомы. Ближе к финалу ему, так сказать, приходится-таки убить одну выжившую свидетельницу, причем кровью жертвы он пишет Торну свое последнее послание, из которого ясно, что он знает, что инспектор в свое время убил того, «старого» маньяка, раскрытие дела которого принесло Торну его профессиональную славу. Поскольку единственный, кто знает об этом – друг-эксперт, получается, что тот становится главным подозреваемым.

Однако вскоре зритель узнает, что у трех убитых малолетних сестер был брат, ставший свидетелем преступления отца. Его считают умершим в Канаде, куда он был отправлен на «реабилитацию», однако в действительности тот сам убил одного канадца, студента-медика, после чего вернулся в Англию и теперь работает реаниматологом в больнице. Этот травмированный семейным насилием брат несчастных девушек и оказывается «новым» маньяком.

На допросе бывший напарник инспектора пытается принудить его дать показания на Торна, но тот отказывается. «Он спас меня!» – повторяет он (появившись в доме «старого» маньяка, инспектор помешал тому убить также и мальчика). Поскольку полицейский продолжает настаивать, этот «невинный» убийца, несчастная жертва полицейского произвола… откусывает себе язык, проявляя самопожертвование. Бедный маньяк, плохой полицейский. Ну а преступления? Последствие обстоятельств. Все в этом мире, так сказать, относительно.

В финале единственная выжившая жертва, которая, пребывая в искусственной коме, помогала в расследовании (с ней общались через некий хитрый медицинский аппарат) говорит, что не хочет так жить и просит отключить ей поддерживающую аппаратуру. Со слезами на глазах женщина-врач, также помогавшая Торну в расследовании (с которой у него возникает некое подобие романа), исполняет ее желание.

Итак, фильм продолжает проблематизацию строгой системы традиционных норм, начатую еще Тарантино в вызвавших тогда немалый скандал «Бешеных псах». Традиционная нормативность не просто подвергается сомнению – она агрессивно и жестко уничтожается. Осуждение нетрадиционных сексуальных отношений невозможно и безнравственно, поскольку эти несчастные – люди с тонкой, ранимой душой, ставшие жертвой непреодолимых жизненных обстоятельств. Ну а стремление иметь нормальную семью и детей как раз весьма подозрительно, поскольку комплексы, которые, согласно психоаналитической доктрине, заложены в глубинах сознания каждого человека, могут дать о себе знать в самый неожиданный момент и тогда… Тогда произойдет какое-нибудь ужасное, изощренное преступление на почве домашнего насилия. Традиционная семья – вот источник всяческого зла. Разве можно этим людям доверять детей? Нет уж, лучше без них… Ну а эвтаназия – не преступление, а порой трагическая неизбежность…

Как говорится, классная работа.

Владимир Семенко

 Источник