"Окружное послание" с Крита - постмодернистский "месседж"

«Окружное послание» критского «собора», при всей своей богословской размытости и неопределённости, имеет явные признаки постмодернистского текста. Изобилуя цитатами из Священного Писания, святых Отцов, ссылками на соборность, декларируемой верностью апостольскому духу, этот документ демонстрирует лишь «фасад» Православия для не слишком искушённых верующих, а главные сигналы посылает «хозяевам» неолиберального западного мира. К постмодернистам от политики, культуры и «остального христианского мира» обращено, по сути, это послание. Три ключевые позиции постмодернистского либерализма вплетены в ткань «Окружного послания», претендующего быть «символическим текстом» современного Православия.

Во-первых, в 10 пункте документа прямо говорится, что «отождествление Церкви с консерватизмом, несовместимым с прогрессом цивилизации, является произвольным и злоупотребительным». Консерватизм – понятие неоднозначное, ни один традиционалист не ставит знак равенства между ним и верностью Церкви. Консерватизм служит лишь одним из средств по сохранению Священного Предания Церкви, но не более того.

Однако идея прогресса – движущая сила модерна и постмодерна – не совместима с православной эсхатологией, с нашей верой в конец времён, с апостасией и «умножением беззакония». Для либерала прогресс – это отрицание любой традиции, ведь «завтра будет лучше, чем вчера»: ещё больше модернизации, ещё больше секуляризации, ещё больше либерализации. По этой логике развивается, а лучше сказать, разваливается современный Запад. Почему же в этом фарватере должен плыть церковный корабль спасения, гавань которого не в «мире сём»?

"«Собор» на Крите присягнул на верность секулярной идеологии".

Для нас, православных, либеральная идея прогресса в духовном смысле отождествляется, скорее, с приходом антихриста. Получается, что «собор» на Крите присягнул на верность секулярной идеологии, заявив перед этим о её опасности.

Во-вторых, 16 пункт «Окружного послания», касаясь церковно-государственных отношений, как бы невзначай «благословляет» «новую форму конструктивной солидарности со светским правовым государством в рамках новых международных отношений». Кто сегодня претендует на гегемонию в международных отношениях и готов ради «прав человека» уничтожить целые государства, спрашивать, полагаю излишне. Гражданское общество, права человека и новый мировой порядок объявлены авторами соборного документа нормативными для Церкви. Симулякр Византии вырисовывается всё отчётливее: новая «симфония» вселенского патриарха и американского президента, например.

И последнее. Нет постмодернистского мира там, где хотя бы в каком-то плане сохраняется иерархия ценностей, хотя бы отдалённое воспоминание об Истине с большой буквы. Постмодерн в христианстве начинается с экуменизма, а само экуменическое богословие начинается с милого и доверительного слова «диалог». Христос сказал: «Я есть Путь, Истина и Жизнь» – это был Его монолог, монологами были пророческие откровения, апостольская проповедь, поучения святых.

Голос Церкви – это монолог, истинно соборный монолог, как ни парадоксально это звучит. Ведь Церковь знает Истину, а потому не может делать её предметом «диалогов», то есть того, что ещё не уяснено и требует обсуждения. Неудивительно, что критский «собор», поставивший одной из своих целей узаконить экуменизм, не смущается такой формулировкой как «свидетельство через диалог». А 20 пункт «Послания» гласит о том, что «Православная Церковь издревле придавала огромное значение диалогу, в особенности с инославными христианами».

"Голос Церкви – это монолог, истинно соборный монолог, как ни парадоксально это звучит".

Древность и экуменизм – это не издёвка, просто словесный «перформанс» для «православных» постмодернистов. О том, что никакого свидетельства о Православии в экуменических диалогах нет, а происходит размывание традиционного вероучения (как православного богословия, так и инославных доктрин), писалось и говорилось довольно много.

Если бы традиция «монологов Церкви» не уступила места «диалогам церквей», то наблюдатели от Ватикана и других конфессий не чувствовали бы себя так уверенно на православном соборе. Правда, тогда и послания такого собора были бы православными символическими текстами, а не постмодернистским бредом.

Диакон Илья Маслов

Источник