Большая ложь «волчьего собора»

Патриарх Варфоломей - главный двигатель процесса

Профессор Фессалоникского университета Д. Целенгидис представил богословскую критику проекта документа "Отношения Православной Церкви с остальным христианским миром", принятого совещанием в Шамбези

Предисловие «Аминь. SU»

То, что произошло на прошедшем в Москве очередном Архиерейском соборе РПЦ, иначе как очередной манипуляцией не назовешь. Понятно, что главным вопросом на нем было обсуждение и формальное одобрение проектов решений будущего так называемого Всеправославного собора на Крите, принятых на совещании в Шамбези, которое по времени непосредственно предшествовало нашему Архиерейскому собору.

Во-первых, Архиерейский собор проходил в обстановке полнейшей закрытости. На открытие его были допущены лишь съемочные группы из президентского пула (несколько федеральных каналов) и те, которые представляли официальные ресурсы МП. Никакой аккредитации журналистов в обычном смысле этого слова фактически не было. Все попытки автора официально аккредитоваться на собор от газеты и сайта «Завтра» не увенчались успехом. Хотя от редакции была послана заявка на адрес пресс-службы МП, указанный на сайте Патриархии, дозвониться до пресс-службы по ее официальному телефону, указанному там же, было невозможно, поскольку никто, включая руководителя данного подразделения о. Александра Волкова, к телефону не подходил. И это в то время, как дежурный Патриархии все время утверждал, что сотрудники службы на месте. Также нам ничего не известно о том, чтобы в течение собора действовал официальный пресс-центр и по окончании его проводилась бы пресс-конференция с участием высших лиц Церкви. При этом человек, официально назначенный вместо недавно уволенного прот. Всеволода Чаплина, отвечающий за связи со общественностью (г-н А.Щипков), также недоступен для этой самой общественности ни по телефону, ни по электронной почте (то есть невозможно связаться с ним, даже зная то и другое!) Комментарии, как говорится, излишни. Таким образом, РПЦ сейчас демонстрирует закрытость большую, чем любая их госструктур, что ярко характеризует стиль работы ее высшего руководства.

За несколько месяцев до собора в интернет был вброшен документ под названием «Меморандум о создании новой мировой религии», в котором экуменические планы мировых закулисных сил описывались в гипертрофированном, вплоть до карикатурности, виде, представляющий собой классическую активку спецслужб. Цель понятна – дискредитировать саму попытку ревнительских кругов Церкви как-то противостоять тому продавливанию суперэкуменизма и, следовательно, предательства веры, которое осуществляется все последнее время. К сожалению, среди ревнителей нашлись такие, кто «купился» на этот шаблонный ход. При этом проекты документов т.н. Всеправославного собора все время держались втайне и были опубликованы всего за три дня до Архиерейского собора. И опять-таки, некоторые верноподданнически настроенные православные журналисты, даже и из числа умеренных ревнителей, поспешили обрадовано заявить, что все страхи оказались напрасными, а «Святейший Патриарх Кирилл преподал урок нашим ревнителям».

Что ж, остается лишь в очередной раз посетовать на недалекость и легковерность нашей православной общественности, чьи неловкие попытки участвовать в диалоге с властями в очередной раз легко нейтрализованы по сильно облегченному варианту «операции Диомид».

Текст, предлагаемый вниманию читателя, отказались опубликовать такие ресурсы, как «Кредо.ру», а сайт «Москва Третий Рим» поместил лишь по окончании Архиерейского собора, что является очередным доказательством их несвободы и зависимости от кураторов. Что же касается «Русской народной линии», то туда многие ревнители давно перестали обращаться. На самом Архиерейском соборе попытку озвучить данный текст предпринял епископ Уденский Петр из Молдавии. В ответ председательствующим Патриархом Кириллом было заявлено, что «этот вопрос уже решен». Поскольку Архиерейский собор в тот момент лишь начинал формальное обсуждение темы, то из данного заявления Предстоятеля Церкви логически вытекает, что совещание в Шамбези (где, собственно, и был «решен этот вопрос»), для него есть проявление более высокого уровня власти в Церкви, чем Архиерейской собор той Поместной Церкви, иерархию которой он сам возглавляет, хотя для этой последней именно свой Архиерейский собор, согласно Уставу РПЦ – есть высший орган ее власти и управления. Напомним, что, согласно этому Уставу, РПЦ является независимой и самоуправляемой Поместной Церковью. Таким образом, данное заявление Предстоятеля РПЦ тянет на каноническую революцию, поскольку фактически признает, что в иерархии уровней церковной власти существуют уровни более высокие, чем высший орган управления нашей Поместной Церковью.

На фоне всего этого канонизация на прошедшем Архиерейском соборе РПЦ таких противников экуменизма, как архиеп. Серафим (Соболев) и преп. Кукша Одесский, которую в принципе можно, конечно, только приветствовать, выглядит как кость, брошенная церковным консерваторам, дабы отвлечь их внимание от главных процессов.

В предлагаемом тексте профессор догматического богословия Димитриос И. Целенгидис из университета г. Салоники (Греция) предлагает, на наш взгляд, абсолютно неопровержимый и убийственный критический разбор одного из документов, одобренных совещанием в Шамбези, из которого неопровержимо вытекает, что предстоящий в июне с.г. т.н. «Всеправославный собор» на Крите намерен узаконить дальнейшее скатывание т.н. «мирового Православия» в суперэкуменизм в полном соответствии с философией приснопамятного отца церковного модернизма и неообновленчества митрополита Никодима, о чем мы писали уже достаточно.

По поводу упомянутой выше закрытости официальных структур РПЦ одной прозорливой матушкой высокой духовной жизни была брошена характерная фраза: «Византия каменеет». Как мы помним, Византия окончательно закаменела незадолго до падения Константинополя. Под «камнем» когда-то славной и великой империи тогда, как известно, таилась ложь и гниль Флорентийской унии. Если «окаменение» нашей нынешней «Византии» близко, так сказать, к абсолюту, к абсолютной степени, то значит ли это, что в недрах мировой власти вопрос о новой унии уже решен?

Владимир Семенко

УНИВЕРСИТЕТ ИМ. АРИСТОТЕЛЯ Г. САЛОНИКИ

БОГОСЛОВСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ

КАФЕДРА БОГОСЛОВИЯ

ОТДЕЛЕНИЕ ДОГМАТИЧЕСКОГО БОГОСЛОВИЯ

ПРОФЕССОР ДИМИТРИОС И. ЦЕЛЕНГИДИС

541 24 Г. САЛОНИКИ

Раб. тел.: 2310-996-957, дом. тел.: 2310-342-938

Моб.: 6951391117

г. Салоники, 31/1/2016 г.

Его Высокопреосвященству

Высокопреосвященнейшему ВЛАДИМИРУ,

Митрополиту Кишинёвскому

и всея Молдовы,

Постоянному члену Священного Синода

Русской Православной Церкви

Ваше Высокопреосвященство!

В связи с созывом Архиерейского Собора Русской Православной Церкви я хотел бы благоговейно предложить Вашему вниманию некоторые богословские замечания и комментарии относительно уже опубликованных документов V Предсоборного Всеправославного Совещания, которое очень скоро станет предметом Вашего пристального внимания, поскольку потребуется принять соборное решение по его результатам.

Мои богословские замечания касаются документа: «ОТНОШЕНИЕ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ К ОСТАЛЬНОМУ ХРИСТИАНСКОМУ МИРУ».

В этом документе неоднократно проявляется, с богословской точки зрения, непоследовательность, и даже противоречивость. Так, в пункте 1 говорится о церковном самосознании Православной Церкви, которая совершенно верно названа «Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церковью». Но в пункте 6 приведена формулировка, противоречащая пункту 1, а именно: ясно отмечается, что «Православная Церковь констатирует существование в истории других, не находящихся в общении с Ней христианских церквей и конфессий».

Здесь возникает совершенно оправданный богословский вопрос: «Если Церковь является «ЕДИНОЙ» в Символе веры и в самосознании Православной Церкви (п. 1), то почему мы вдруг начинаем говорить о других христианских церквях? Ведь совершенно очевидно, что эти другие церкви являются инославными.

Однако инославные «церкви» совершенно не могут православными христианами называться «Церквями», потому что с догматической точки зрения нет причин утверждать о существовании множества «Церквей», причем с отличным [от православных] учением, по многим богословским вопросам. А значит, до тех пор, пока эти «церкви» держатся за свои ошибочные заблуждения в вероисповедных вопросах, с богословской точки зрения не будет правильным признавать их принадлежность к Церкви, даже как бы вне «Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви», да еще и узаконивать их статус соборно.

В том же пункте 6 имеется ещё одно серьёзное богословское противоречие. В начале пункта отмечается следующее: «Единство, которым обладает Церковь по своей онтологической природе, не может быть нарушено» [1]. А в конце этого пункта пишется, что, участвуя в экуменическом движении, Православная Церковь преследует «объективную цель – подготовить путь к единству» [2].

Здесь возникает вопрос: «Поскольку единство Церкви является данностью, то какого именно единства церквей мы стремимся достичь в рамках экуменического движения? Может быть, подразумевается возвращение [так называемых] западных христиан в лоно ЕДИНОЙ и единственной Церкви? Однако ничего подобного не видно ни согласно букве, ни согласно духу всего этого документа. Даже наоборот: создаётся впечатление, что в Церкви, как данность, существует разделение, и перспектива «межхристианского диалога» направлена на воссоединение нарушенного единства Церкви.

Богословская путаница вызвана и неоднозначностью пункта 20, который гласит: «Перспективы проведения богословских диалогов Православной Церкви с другими христианскими церквами и исповеданиями всегда исходят из канонических критериев уже сформировавшейся церковной традиции (7-е Правило Второго Вселенского Собора и 95-е Правило Пято-Шестого Вселенского Собора)».

Однако в 7-м Правиле Второго Вселенского Собора и 95-м Правиле Трулльского собора говорится о признании Крещения некоторых конкретных еретиков, которые выказали интерес к присоединению к Православной Церкви. Но, при богословской оценке рассматриваемого нами документа по букве и по духу, мы понимаем, что речь совершенно не идет о возвращении инославных в Православную и Единую Церковь. Наоборот, в данном документе крещение инославных признается априори, то есть как данность, даже несмотря на отсутствие соответствующего решения всех Поместных Церквей. Другими словами, документ признает теорию так называемого «крещального богословия». В то же время намеренно игнорируется исторический факт, что современные инославные Запада (римо-католики и протестанты) имеют даже не один, а множество догматов, которые отличаются от вероучения Православной Церкви (кроме филиокве (filioque), это учение о тварной благодати Таинств, о примате Папы Римского, о его непогрешимости, а также отрицание почитания икон и решений Вселенских Соборов и т. д.). (Здесь уважаемый профессор напрасно не упоминает о неосуждении папистами ереси варлаамитов, осужденной великим Константинопольским собором 1351 года, в течение более чем 660 лет после этого и, стало быть, фактическом одобрении всем так называемым христианским Западом этой несомненной и злейшей ереси – В.С.)

Вызывает справедливые вопросы и пункт 21, в котором отмечается, что «Православная Церковь положительно оценивает документы богословского характера, принятые Комиссией (имеется в виду Комиссия «Вера и церковное устройство») <…> о сближении Церквей». Здесь следует отметить, что данные документы официально не выносились на рассмотрение Иерархов Поместных Православных Церквей на уровне церковных Соборов.

И, наконец, пункт 22 производит впечатление, что грядущий Великий и Святой Собор заранее предрешает непогрешимость своих решений, поскольку он считает, что «сохранение истинной православной веры возможно только благодаря соборному строю, который издревле представлял компетентный и высший критерий Церкви в вопросах веры». В этом пункте игнорируется исторический факт, что в Православной Церкви высшим критерием является догматическое сознание церковной полноты (ἔσχατο κριτήριο εἶναι ἡ γρηγοροῦσα δογματική συνείδηση τοῦ πληρώματος τῆς Ἐκκλησίας), которая имеет право признать или считать «волчьими» даже Вселенские Соборы. Соборный строй сам по себе не является «механической» гарантией правильности православной веры. Это происходит только тогда, когда епископы, участвующие в соборах, являются храмом Духа Святого, действующего через них; собор епископов имеет согласие, «последуя во всем святым отцам...» («ἑπόμενοι τοῖς ἁγίοις πατράσι»).

ОБЩАЯ ОЦЕНКА ДОКУМЕНТА

Согласно с тем, что написано и что явным образом подразумевается в вышеприведенном документе, очевидно, что инициаторы и его составители делают попытку узаконить «христианский синкретизм-экуменизм» через принятие соответствующего Решения на Всеправославном Соборе. Но это будет иметь катастрофические последствия для Православной Церкви. В связи с этим смиренно предлагаю полностью отвергнуть эту редакцию документа.

И еще одно богословское замечание к документу «Таинство Брака и препятствия к нему». В параграфе 5, пункт 1 главы 2 (О препятствиях к браку) отмечается: «брак православных с инославными запрещается по канонической акривии и не венчается (72-е правило Трулльского Собора). Он может быть благословлен по снисхождению и человеколюбию при условии, что дети от этого брака будут крещены и воспитаны в Православной Церкви».

Утверждение о том, что «дети от этого брака будут крещены и воспитаны в Православной Церкви» противоречит богословскому основанию брака как Таинству Православной Церкви, поскольку получается, что [само по себе] деторождение, в сочетании с крещением детей в Православной Церкви, становится [достаточным] основанием для церковного совершения смешанных браков, вещь, которая совершенно определенно запрещена Правилом Вселенских Соборов (72-е правило Трулльского Собора). Другими словами, мы видим, что Собор, не имеющий статуса Вселенского, каковым является будущий Святой и Великий Собор, ставит под сомнение и делает необязательным совершенно определенное и строгое решение Вселенского Собора. А это совершенно неприемлемо.

И еще. Если в венчанном браке не родятся дети, может ли с богословской точки зрения быть законным этот брак лишь под предлогом обещания инославного супруга будущих детей сделать членами Православной Церкви?

Следовательно, по богословским причинам пункт 1 параграфа 5 должен быть удален[3].

Μέ βαθύτατο σεβασμό

Δημήτριος Τσελεγγίδης

Καθηγητής Α.Π.Θ.

С глубочайшим уважением,

/подпись/

Димитриос Целенгидис

Профессор Университета им. Аристотеля г. Салоники

Источник