Новости и комментарии

19.03.2024 В Болгарской Церкви избрали местоблюстителя Патриаршего престола

07.03.2024 Широкой дорогой греха: влиятельный папистский иерарх высказался за отмену безбрачия католического духовенства

07.03.2024 Гуманитарный комитет Рады рекомендовал обновленную версию законопроекта о запрете УПЦ к принятию во втором чтении

02.03.2024 Стамбульский патриархат выступил в поддержку “однополых браков”

16.02.2024 Греция стала первой православной страной, которая легализовала однополые браки

07.02.2024 Нападение на митрополита Банченского Лонгина: владыка-исповедник избит "неизвестным"

31.01.2024 НАСТОЯТЕЛЯ ХРАМА В АДЛЕРЕ ЛИШИЛИ САНА ПОСЛЕ НЕСОГЛАСИЯ СО СНОСОМ ЧАСТИ ЗДАНИЙ

31.01.2024 Управделами УПЦ раскритиковал католические ЛГБТ-инициативы

31.01.2024 Дело митрополита Леонида: повторное заседание Высшего общецерковного суда перенесено

29.01.2024 Бывший глава Африканского экзархата РПЦ отказался от участия в Церковном суде

>>>Все материалы данного раздела
>>>Все материалы данного раздела

Официоз

>>>Все материалы данного раздела

Авторы

У кого чего болит…

У кого чего болит…

От редакции

На днях один из наиболее активных авторов когда-то лучшего ревнительского сайта – «Русской народной линии» – иерей Сергий Карамышев – помянул наше недостоинство, в частности, опубликованный нами недавно так называемый «Меморандум религиозных конфессий» (см.: http://amin.su/content/analitika/9/2028/), выразившись в том плане, что, публикуя разные недостоверные «писульки», мы¸ с присущим нам коварством, воздвигаем нечестивую десницу на богоустановленное священноначалие. Отличающийся особым изяществом своего изысканного стиля, иерей-публицист даже сравнил нас с некой «перепелиной головенкой», которая, угнездившись между двумя головами российского имперского орла, пытается побольнее клюнуть одну из них. Радуясь за безмятежность сознания Его Преподобия, ощущающего себя живущим прямо-таки в византийской империи или во всяком случае в древней Руси, позволим себе заметить, что в той публикации говорится как раз прямо противоположное: «Мы позволим себе предположить, что данный проект Меморандума подготовлен по инициативе каких-то глобалистских структур… Поскольку люди, позиционирующие себя в качестве православных, по разным опросам составляют чуть больше или чуть меньше 80% населения Российской Федерации, то совершенно понятно, что, если бы такой документ в его нынешнем виде был подписан, это оказалось бы серьезной проблемой прежде всего для самой крупной религиозной организации России – Русской Православной Церкви, породив смуту и недоверие к священноначалию среди масс рядовых представителей клира и мирян…   Наконец, на наш взгляд, достаточно очевидно, что деятельность экуменического лобби,  предположительно связанного, согласно имеющимся сведениям, с западными антироссийскими центрами, как она проявилась при подготовке данного проекта Меморандума, может, в случае подписания, нанести весьма ощутимый удар и по репутации Президента В.В. Путина, премьера Д.А. Медведева и в особенности – Патриарха Кирилла (многая им всем и благая лета!), то есть по высшей власти России, как светской, так и церковной».

Таким образом, смысл нашей публикации, как это следует из приведенных цитат из предисловия, прямо противоположен атаке на священноначалие и государственную власть России, в которой нас обвиняет иерей Сергий, состряпавший, прямо скажем, дурно пахнущий и лживый политический донос, и продиктована она как раз искренней заботой, в частности, о том, чтобы по репутации нашего священноначалия злые и враждебные Росси силы не нанесли ощутимый и весьма болезненный удар.

Однако наши уважаемые оппоненты напрасно полагают, что в нашем распоряжении имеются лишь никем не подписанные «писульки». Поэтому сегодня мы решили освежить в памяти читателя две недавние публикации, касающиеся очень даже подписанных документов, а именно – наш анализ итогового документа, принятого по итогам визита Святейшего Патриарха Кирилла в Польшу осенью прошлого года и нашу работу «Богословие открытости: перезагрузка», посвященную экуменической философии митрополита Никодима (Ротова). Пусть любители примитивных и ложных политических доносов попробуют активизировать свои богословские познания и в очередной раз осмыслить затронутую в них проблематику.  
* * *

Состоявшийся на днях визит Предстоятеля РПЦ Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла в Польшу был запланированным и давно ожидаемым. На первый взгляд, обычное официальное мероприятие. Без подобного рода дипломатических акций официальные структуры Церкви обойтись не могут, чего никак не хотят или не могут понять крайне фундаменталистски настроенные круги наших ревнителей. Церковь не может не поддерживать внешних контактов – с инославными, иноверными, с политическим руководством иностранных государств, со светским обществом и государством. Необходимо постоянно разъяснять, комментировать позицию Церкви по различным актуальным вопросам современной жизни, не говоря уже о защите прав и интересов ее чал, которых немало в разных странах мира. Эти контакты с внешним миром тем более важны теперь, когда мы наблюдаем мощнейший всплеск либеральных гонений, пока еще охвативших лишь информационную сферу, где непосредственным поводом являются такие моменты, в каких Церковь никак не может пойти на принципиальные уступки враждебно настроенным внешним силам.
Польша является для нашей церковной дипломатии важнейшим участком работы. Общеизвестно, что именно с Польшей исторически в значительной степени связан целый клубок проблем в наших отношениях с католиками: уния с ее непрекращающейся экспансией, прямые гонения на православных, в том числе и довольно кровавые; интервенция Смутного времени; очень непростые отношения между русскими и поляками уже в новое и новейшее время и т.д. и т.п.
Поэтому сам факт того, что Патриарх и его ближайшее окружение озаботились отношениями с Польшей, где, естественно, католицизм по-прежнему играет важнейшую роль, никакого принципиального противления у разумных людей вызвать не может. Дипломатия – такая вещь, без которой никак не обойтись. Тем более церковная дипломатия, которая в известных условиях может сыграть крайне позитивную миротворческую роль. Вполне понятно, что, готовя визит, чиновники РПЦ наверняка находились в теснейшем контакте со светскими властями России, не меньше их заинтересованными в налаживании мирного диалога с гордыми шляхтичами и сглаживании всевозможных острых углов, коих между нашими странами и народами, к сожалению, все еще немало. Думается, эти контакты сильно облегчались недавним назначением вице-премьера В.Суркова куратором религиозных вопросов в кабинете Дмитрия Медведева, что вполне привычно для Патриарха Кирилла по предыдущим годам и заранее настраивает всех в его окружении на позитивный лад (см.: http://amin.su/content/news/5/92/). И если бы содержание визита, прошедших во время него переговоров и принятых документов сводилось к обычной и, повторяем, неизбежной в нашей жизни дипломатии, никаких вопросов в связи с этим не возникло бы. Но, увы, это не так. Во всяком случае, не вполне так.
Имеем в виду, конечно же, главный итог визита – принятый в результате него итоговый документ (см.: http://amin.su/content/ofitsioz/11/108/). Здесь, к сожалению, как представляется, никак не обойтись без некоторых критических замечаний. И поскольку мы в полной мере расположены к конструктивному диалогу и сотрудничеству с официальными структурами нашей Церкви, надеемся, что замечания эти будут встречены там с пониманием.
Документ этот, как представляется, страдает вполне традиционным пороком подавляющего большинства экуменических документов. Если цель всех переговоров заключается в укреплении мира, в налаживании добрососедских контактов, то совершенно неясно, какова необходимость переводить весь дискурс непременно в богословскую, экклезиологическую плоскость. Получается, что самое главное (во всяком случае, в понимании Церкви) становится в лучшем случае каким-то довеском, дополнением к дипломатии, а в худшем – еще и ошибочно трактуется. Не вполне понятно, что мешает Высоким Договаривающимся Сторонам просто засвидетельствовать свое твердое стремление к миру и добрососедству, при взаимном уважении друг друга, оставаясь на позициях независимых друг от друга религиозных институтов, не трогая разделяющие православных и папистов богословские и в частности, экклезиологические вопросы.
«Грех, который является основным источником всех разделений, человеческие недостатки, индивидуальный и общественный эгоизм и политическое давление приводили к отчуждению, открытой вражде и даже борьбе между нашими народами», – говорится, в частности, в итоговом документе. Здесь сразу неясно: если Высокими Договаривающимися Сторонами являются независимые государства – Россия и Польша, то какова же, собственно, во всем этом роль Церкви? Не правильнее ли было бы в таком случае просто поручить вышеозначенные переговоры светским дипломатам (чем те, собственно, по роду своей работы и заняты)? Если же (что очевидно) речь идет специально о церковной стороне дела (переговоры-то происходят между иерархами), то почему речь здесь идет о вражде и борьбе между народами, а не между православными и католиками, что не вполне одно и то же? Кроме того, утверждение, что люди разделились на разные «языки» (то есть народы, нации, этносы и т.п.) в силу греха, греховной человеческой немощи, конечно, с одной стороны, верно с богословской точки зрения, если иметь в виду вавилонское столпотворение (Бог смешал «языки» в наказание за гордыню людей). Но здесь также неясно, какое прямое касательство сей библейский сюжет имеет к нынешнему состоянию российско-польских отношений? Ведь не хотят же Высокие Договаривающиеся Стороны не просто мирно жить и сосуществовать друг с другом, конструктивно сотрудничая там, где можно, но вообще ликвидировать различия между русскими и поляками, вернувшись к временам до столпотворения? Вряд ли с этим согласятся и русские, и поляки…
Очевидно, что все неясности текста происходят от того, что за русско-польскими отношениями в нем кроется традиционная экуменическая проблематика. Авторы устремлены к институциональному единству церкви, то есть западной и восточной церквей, а вовсе не намерены ликвидировать различия между русскими и поляками или объединить Россию и Польшу в одно государство. Следующий пассаж все проясняет.  
«Этому (то есть вражде и борьбе между нашими народамиВ.С.) предшествовала утрата изначального христианского единства. Разделения и расколы, противоречащие воле Христа, стали большим соблазном, и именно поэтому мы прикладываем новые усилия ради сближения наших Церквей и наших народов, чтобы нам стать более достойными свидетелями Евангелия Христова в современном мире».
Итак, как можно понять из всего приведенного отрывка, главная причина, главный источник разделений в церкви – грех. Оно, конечно, верно, да не совсем. Прежде всего, неясно, как понимают авторы раскол? Как разделения в церкви или как отпадение от Церкви? Ведь в тексте документа сказано «разделения и расколы»! Но Православная Церковь ведь однозначно учит о том, что сама Церковь Христова, как Его Тело, внутри себя разделиться не может, а действительно, в силу греха, греховной немощи некоторые люди отпадают от Церкви, становясь раскольниками, о чем отцы и высказываются в том плане, что «нет греха в Церкви, есть грех против Церкви». Кроме того, из вышесказанного неясно, кто именно согрешил, и если согрешили все (и западные и восточные), то кто же собственно, помимо Самого Христа и святых апостолов, представляет земную Церковь после так называемого «разделения»? Готова ли православная сторона в данных переговорах признать общеизвестное, а именно, что именно латиняне отпали от полноты вселенского Православия, и именно папизм есть грех, ересь и нечестие с православной точки зрения (к чему упоминаемые далее в документе «богоборческие режимы в наших странах» и прочие перипетии российско-польских отношений, собственно говоря, не имеют ни малейшего отношения)?
Кстати, раз уж зашла речь, немного, так сказать, о жизни. В документе, где, прямо скажем, несколько смешаны собственно церковный и политический планы, немало сказано о различных трагических страницах российско-польских отношений, содержится призыв к взаимному покаянию, к братскому диалогу, жестко критически упоминаются «тоталитарные режимы» социалистической  Польши и СССР и преследование ими «наших церквей». Вместе с тем он содержит и призыв «к нашим верующим» «простить друг другу обиды и причиненное зло». Все эти, казалось бы, самоочевидные пассажи опять же, если вдуматься, содержат в себе немало неясностей. Сразу возникает вопрос: так кто же причинял ближнему вышеупомянутое зло: «верующие» (то есть православные и католики) друг другу или вышеупомянутые «режимы» тем и другим вместе взятым? Кроме того, в Польше, в отличие от СССР, как мы хорошо знаем, никакого «тоталитарного», да еще и атеистического режима в период между двумя мировыми войнами не было. Католическая Церковь пользовалась там традиционным для этой страны уважением. Да и в послевоенное время, когда Польша стала членом соцлагеря, «восточного блока», преследования религии носили там гораздо более мягкий характер по сравнению с СССР 20 – 30-х годов минувшего столетия. Так за какие же «преступления богоборческих тоталитарных режимов» призывают авторы документа каяться поляков? Между тем, даже при отсутствии какого-либо намека на «тоталитаризм» политический режим буржуазной Польши, всегда претендовавший на европейскую респектабельность, уморил в своих концлагерях на порядок больше пленных красноармейцев, нежели та цифра, коей исчисляется количество жертв Катыни (даже если безоговорочно признать ответственность за это преступление Сталина и НКВД). И причина здесь, думается, все же  не в «режиме», а в русофобии. При этом многие поляки вообще считают, что пресловутый «тоталитаризм» (то есть коммунизм) привнесен в их страну из Советского Союза (который они вполне по европейски именуют Россией) и вряд ли согласятся с равной ответственностью наших народов за преступления коммунистической эпохи, провозглашаемой в документе.
Это что касается стран и народов. Но существуют ведь еще и «церкви». Конечно, всякому народу есть в чем каяться. Но вот, например, в Ватикане беатифицирован (первая стадия причисления к лику святых у католиков) идеолог геноцида православных сербов кардинал Степинац, к деятельности которого многими исследователями даже применяется такой не вполне обычный для русского уха термин, как «клирофашизм», или «клиронацизм». Как известно, устроение католической церкви таково, что все католики иерархически подчиняются папе. В католицизме нет понятия «поместная церковь». И если польские католики, которые к преступлениям самих хорватских усташей, благословленных Степинацем, по понятным причинам не имеют прямого отношения, признают вслед за папой этот акт беатификации, то, стало быть, они и на самих себя возлагают косвенную моральную ответственность за эту совершенно беспрецедентную, позорную беатификацию. Могут ли православные почислить за собой сопоставимый коллективный грех, коллективное преступление? Документ, к сожалению, старательно обходит все эти острые проблемы, ограничиваясь лишь общими словами о значении и ценности исторической памяти.
Но главные вопросы к документу, повторяем, вызывает его богословская составляющая, где странности и неясности кроются за самыми, казалось бы, простыми и самоочевидными формулировками. Так, например, в послании говорится: «Как русские, так и поляки особо почитают Пресвятую Деву Марию». Если речь идет о народной вере, народном почитании, с этим, конечно, не поспоришь. Однако общеизвестным является учение римо-католиков о так называемом «непорочном зачатии» Пресвятой Девы и не менее известно то, что Православная Церковь всегда считала это учение ересью. Здесь опять-таки неясно: если главная цель переговоров политическая и миротворческая, то по какой причине в итоговом документе все время затрагиваются богословские вопросы с явными уступками со стороны православных? Упоминание в документе «особого почитания» Божией Матери русскими и поляками (подавляющее большинство которых, как мы знаем – католики) и отсутствие какого-либо указания в нем на принципиальнейшие богословские расхождения двух церквей в вопросе о ее «непорочном зачатии» наводит на естественную мысль о том, что вероучительная истина православными участниками переговоров приносится в жертву чисто церковной, экуменической дипломатии, для которой внешнеполитические аспекты служат всего лишь удобным прикрытием.  
На первый взгляд, вполне невинно выглядит и следующий пассаж: «Мы убеждены, что Воскресший Христос есть надежда не только для наших Церквей и народов, но и для Европы и всего мира». Здесь, если речь идет о нашем убеждении (то есть убеждении людей Церкви), то так и надо бы сказать, что Воскресший Господь есть наша надежда, что для церковного сознания вполне естественно. Если же речь идет далее не только о Европе, но и о всем мире (население коего составляют вовсе не одни христиане), то строго говоря, уважая богодарованную свободу людей, следует спросить их самих, на кого и на что они возлагают свои надежды и не приписывать нехристианскому миру надежды, ему не свойственные. Тем более что и сами авторы документа чуть выше правильно отмечают, что «под предлогом соблюдения принципа светскости или защиты свободы выбора подвергаются сомнению моральные принципы, основанные на заповедях Божиих. Пропагандируются аборты, эвтаназия, однополые союзы, которые пытаются представить как одну из форм брака, насаждается потребительский образ жизни, отрицаются традиционные ценности и изгоняются религиозные символы из общественного пространства». Причем, что особенно важно, происходит это не в последнюю очередь в той части мира, которая когда-то считала себя христианской, то есть прежде всего в той же Европе, хотя, конечно же, и не только в ней. Правильно отмечается далее в документе: «Нередко мы сталкиваемся с проявлениями враждебности ко Христу, к Его Евангелию и Кресту, а также с попытками устранить Церковь из общественной жизни. Ложно понятая светскость принимает форму фундаментализма и в действительности является разновидностью атеизма». В свете этих абсолютно справедливых констатаций уместно спросить: как же можно к такому миру, так далеко зашедшему по пути апостасии, говорить о Христе, как его надежде? Совершенно понятно, что последнее относимо лишь к сохранившим верность, к тому «малому стаду», которое Господь убеждал «не бояться» апостасийного мiра, ныне уже открыто приуготовляющего приход антихриста. Не содержится ли в вышеприведенных словах некая смутная отсылка к экуменической философии (которую сложно назвать христианским богословием) митрополита Никодима (Ротова) и его единомышленников, в свое время откровенно сведенной им к лапидарной фразе: «Фактом своего воплощения Господь наш Иисус Христос принял в свое Тело весь человеческий род»? (Подробный анализ экуменическоих лжеучений митрополита Никодима с отсылкой к весьма серьезным исследованиям этой проблемы читатель может найти в нашей работе «Богословие открытости: перезагрузка», опубликованной на данном сайте рядом с этой статьей). Не здесь ли, не в этом ли учении, подрывающем все старательно выстроенное отцами стройное здание христианской догматики – корень всех нынешних всплесков экуменизма, всей активно навязываемой нам «открытости», о которой в официальных документах высоких саммитов говорится куда как более завуалировано и обтекаемо, нежели в выступлениях отдельных богословов и чем говорилось в свое время «отцами-основателями» всего экуменического движения?


Возврат к списку