Мы победим?

Ядерное оружие само по себе средство сдерживания, вряд ли стоит упоминать его всуе…

Развитие международной политической ситуации с участием России (главное в ней, как понятно, все, что связано с СВО) идет по накатанному сценарию. Наш противник, за спиной которого стоит коллективный Запад, все время наращивает градус противостояния. Это касается и расширения территории конфликта (который идет уже в пределах международно признанных границ РФ), и применения все более мощных и дальнобойных видов вооружения, и расширения списка целей, по которым наносятся удары. Понятно, что для противника в принципе не существует никаких «красных линий», ограничивающих его агрессивные действия.

Для нас этих линий также не существует, но в прямо противоположном смысле. Чтобы ни предпринималось с «той» стороны, Россия продолжает лишь угрожать, предпринимая на поле боя действия чисто оборонительного либо наступательно-тактического характера, причем освобождение каких-то не очень крупных населенных пунктов трактуется пропагандой как некое выдающееся достижение. Видимо, официальная пропаганда полагает, что мы забыли, как в самом начале СВО наши войска стояли в нескольких десятках километров от Киева, а иностранные посольства оттуда спешно эвакуировались… В то время как противник все время наращивает уровень реальных угроз, предпринимая конкретные действия, российская сторона тоже наращивает уровень угроз. Но в основном словесных. Порой не забывая эвакуировать собственных граждан со своей «старой» территории.

И вот новый повод для торжества нашей пропагандистской машины, вновь работающей на полных оборотах. Путин озвучил новые подходы к нашей ядерной доктрине.

Он заявил, что «Россия может применить ядерное оружие в случае нападения на нее со стороны любого государства и что любое нападение на Россию обычными вооружениями при поддержке ядерной державы будет рассматриваться как совместное нападение».

«Предлагается рассматривать агрессию против России со стороны любого неядерного государства, но при участии или поддержке ядерного государства, как их совместное нападение на Российскую Федерацию», — сказал президент.

Между прочим, Украина при поддержке своих кураторов уже напала, и чего? Слабо напала, видимо…

Пропаганда естественным для нее образом трактует данное заявление как очень страшное для Запада, радуясь тому, что в голосе нашего лидера «появились стальные нотки». Есть, однако, и такие, кто комментирует эти слова Гаранта в духе известного высказывания Льва Толстого: «Он пугает, а мне не страшно».

Мы же принципиально полагаем, что не наше дело выставлять какие-либо оценки действиям властей, тем более во время войны (виноват, СВО). Хотя бы потому, что жанр аналитики по природе своей очень холодный и объективный, чуждый эмоций и отвлеченного морализирования. Если же смотреть на произнесенное чисто аналитически, то никак нельзя игнорировать то, что было до сих пор и с чего мы, собственно, начали. Количество упоминаний «красных линий» в заявлениях представителей наших властей самого разного уровня давно уже просто зашкаливает, но при этом никакого практического воплощения эти заявления в себе не несут. Именно поэтому наш коллективный враг ведет себя все наглее и отвязаннее. А если одно и то же повторяется из раза в раз, то налицо ведь закономерность?

Пока что не видно внятного ответа на вопрос: почему бы вместо того, чтобы грозить противнику ядерным оружием, не попытаться утихомирить его с помощью обычных вооружений, нанеся удар по пресловутым центрам принятия решений и ключевым точкам украинской инфраструктуры, разрушив с помощью дорогих ракет не дешевые трансформаторы, а мосты через Днепр, тоннель в Карпатах, через который идет львиная доля поставок, причалы Одесского порта, наконец, обезглавить ВСУ и украинское государство, уничтожив его главных руководителей и т.д.? И опять же сто раз уже отвечено на вопрос, почему этого до сих пор не сделано: война войной, а поставки, бизнес и, соответственно, договорняк по расписанию. На этом фоне угроза применением ядерного оружия выглядит, как бы это помягче выразиться, не вполне убедительно. Мы ударим, если на нас сильно нападут. А если не нападут или нападут не очень сильно, то договорняк продолжится? Может, вместо столь страшных слов уже что-то сделать?

Владимир Семенко